|
Средства массовой информации.
Мы часто видим на украинском телевидении ролики, призывающие нас брать из детских домов ребятишек. Давайте внимательно разберемся в своих чувствах от просмотра этих сюжетов. Во-первых, заметьте – камера «наезжает» на ребенка сверху.
То есть, он смотрит в объектив снизу-вверх, что создает эффект «печальных глаз», а иногда кажется, что дети глядят на нас «набычившись». Далее – дежурные игрушки под рукой.
Постановочные движения, стишки, заунывный голос рассказывает: «Я люблю рисовать… играть в футбол… стирать…» Концовка сюжета всегда – в черно-белом. Резкие, тревожные аккорды музыки – черно-белая заставка – конец клипа, призывающего усыновлять детей. Возможно, кто-то меня осудит, но у меня эти коротенькие сюжеты всегда вызывают стойкое желание щелкнуть пультом телевизора. Тяжело на это смотреть.
Хочется выпрыгнуть из минутного омута тоски и жалости, перескочить на соседний канал, где пляшут или смеются. И спустя пару минут жалость проходит. Унылое впечатление затирается. Становится легко и комфортно. Телевизионный пульт в который раз спасает от навязчиво-страшной действительности… Как это у наших соседей-россиян?
Съемочная группа несколько дней проводит в детском доме. Ребята привыкают к операторам. Потом их помещают в естественную среду, где им интересно и на самом деле весело. Если любишь рисовать – рисуй. Но не постановочно, а по-настоящему. Твори! А мы тебя будем снимать в этот момент. Если ты без ума от футбола – бегай с мячом! И в клипах щекастые, раскрасневшиеся от беготни по футбольному полю карапузы весело смеются в камеру.
Здорово? Просмотрев такие сюжеты, остро понимаешь, что в детских домах – нормальные, обычные дети. У них небольшая проблемка, которую мы с вами можем легко решить, став родителями для этих талантливых весельчаков. И коэффициент полезного действия социальных сюжетов на российском телевидении не чета коэффициенту полезного действия от аналогичных украинских сюжетов…
Когда они узнают?
Многие видели бездарную передачу украинской плаксивой ведущей (по совместительству депутата Верховной Рады), в которой некая девица девятнадцати лет от роду высказывала претензии семье, удочерившей ее много лет назад.
Семья не очень богата, и девица обвиняла родителей в том, что они-де «поломали и испортили» ей жизнь. Мол, кто знает – возможно, биологические родители были миллионерами, а еще, как знать, вдруг ее удочерили бы люди «побогаче». Такое тоже бывает. И сеют подобные передачи сомнения по поводу того – что случится, когда приемный ребенок узнает, что он – не родной? Что случится в этот роковой час, когда ребенок поймет, что его усыновили много лет назад?
Тайна усыновления – страшная тайна. Тайна, окутанная ореолом недомолвок и каждодневным напряжением для родителей такого ребенка. А известно ли вам, что в большинстве развитых стран отсутствует само понятие «тайны усыновления»? Безумие, правда? Не надо менять место жительства, не надо отказываться от круга общения, от людей, могущих «сболтнуть лишнее». Как придумают что-то эти европейцы…
Кто-нибудь скажет – «ему легко говорить, ведь он не усыновлял никого». Тоже верно. И потому я встретился с одним человеком. Зовут человека Светлана Дядченко. Эта красивая молодая женщина, являющаяся главой наблюдательного совета Всеукраинской общественной организации «Общество равных возможностей» усыновила троих (!) детей.
И, как только дети подросли настолько, чтобы начать понимать определенные вещи, она рассказала им, что они – усыновленные. Рассказала аккуратно, так, чтобы до детских умов дошло. «Некоторые дети появляются из животика, некоторые – из садика», «Я увидела сон. Там был ты. Я приехала в садик и нашла тебя». Она объясняла им причину появления у них мамы, любящей, заботливой, в виде сказки, очень мягко и доходчиво. И дети – поняли!
Пускай теперь кто-нибудь «раскроет им страшную тайну их усыновления». Да они рассмеются в лицо такому «доброжелателю»! У этих детей – иммунитет на подобные «тайны». Их любят, и они любят. Что еще надо? Они – родные своей маме.
|
