В прошлом номере журнала рассказывалось о традициях зимнего отдыха за рубежом. Хотя, по правде сказать, разве они умеют отдыхать зимой? Холод и снег – исконно русская стихия, поэтому в зимнее время национальный характер разворачивается во всю свою необъятную ширь, демонстрируя размах и удаль…
Да и с чего бы, спрашивается, так уж любить зиму французам или немцам? Посмотрите, в какой они ужас приходят, когда в Европе недели две-три царит настоящая зима – с морозами и снегопадами. Они привыкли, что ноль градусов, что без шапки можно ходить, а тут сугробы на дорогах! Немец в таких условиях коченеет, ему и жить-то не хочется, не то что отдыхать. Нашему же человеку хоть бы что. Опрокинул добрую чарку, закутался в тулуп и, сев в тройку, рванул к куму в соседнюю деревню, верст за сорок, а там еще чарок семь-восемь за воротник!
Демаркация между столь разными традициями зимнего отдыха выявляется уже в календаре. Если европейцы в соответствии с григорианским летосчислением отмечают Рождество до Нового года, а затем уходят на зимние каникулы, то в российской традиции все праздники, согласно юлианскому календарю, смещены на две недели. Так что, когда в Европе уже давно опохмелились и приступили к работе, русские только начинают отдыхать.
Надо сказать, что когда-то мы еще больше отличались от Европы – до XVII века мы даже летосчисление вели от сотворения мира, а не от Рождества Христова. А поскольку не было привязки к празднику Рождества, то Новый год отмечали в сентябре (хотя могли и в любое другое время – кто знает, когда оно было, сотворение?).
Это вопиющее разночтение устранил царь Петр, приказав соотечественникам встречать Новый год 1 января, палить в новогоднюю ночь из пушек, ну и, естественно, опрокидывать те самые чарки. Не все указы Петра воспринимались народом с одобрением, но этот нашел понимание, поскольку что еще и делать зимой, как не праздновать? Не на печи же лежать! С течением времени сформировался цикл зимних праздников, среди которых особое место занимали Святки – период между Рождеством и Крещением, когда все в жизни переворачивалось с ног на голову.
Несвятые Святки
В русском языке немало парадоксов, и название «Святки» – из их числа. С одной стороны, все вроде бы естественно: Рождество, Крещение, а между ними некие святые дни, которые христиане должны проводить благочинно и в послушании. Ан нет! Гуляют в эти дни вовсю, гадают, заклинают и, вообще, так сказать, озоруют. Ведь получается, что в этот двухнедельный период старый год, а вместе с ним и старый мир доживает свой век, а перед воцарением нового мира полагается все вокруг превратить в первоначальный хаос. Народное поверье гласит, что на стыке старого и нового года Господь Бог на радостях, что у него родился Сын, позволил чертям покинуть преисподнюю, вот они и гуляют на воле до самого Крещения, и ничего тут не поделаешь…
В деле создания хаоса наши предки, надо отметить, достигли выдающихся результатов. Прежде всего они постановили в Святки не работать, что для россиянина просто бальзам на раны. Работа, как известно, не волк, в лес не убежит (особенно в холодный зимний), зато оттянуться можно с большим размахом, что россияне в святочные дни и делали. В русской деревне в это время правила бал нечистая сила, а веселье было довольно экстремальным, чем-то напоминающим клубные вечеринки современной «золотой молодежи».
На Святки любой прохожий в каждой избе мог упиться хмельным зельем до полусмерти, а солидные мужики таскали друг друга за бороды, не поделив гривенник, выигранный в пристенок. Много играли в карты, ну и, конечно, грешили в эротическом плане. «Год продержусь, но уж тут-то душу отведу!» – думал на Святки русский человек, как одержимый, бросаясь в объятия нечистой силы. Известно, что нынче публичное переодевание мужчин в женщин (и наоборот) становится в богемной среде едва ли не нормой. Так вот, эти переодевания начались в незапамятные времена, они входили в святочные развлечения, когда, увлекшись с пьяных глаз нарумяненной красавицей, можно было нарваться на парня, чьи приятели набивали «ухажеру» штаны ледяным снегом – дабы остудить одно место. Соответственно, безусые чернобровые «парни» нередко оказывались игривыми вдовушками, которые могли осрамить увлекшуюся девицу перед всей деревней. Такой вот народный «унисекс», хотя справедливости ради отметим, что с «ориентацией» у предков все обстояло гораздо благополучней, нежели у нас.
