|
Весенняя сессия закончилась, а до госэкзаменов оставался еще целый месяц, и мы решили немного отдохнуть. В деревне, недалеко от города, жила Люсина двоюродная бабушка. И в ближайшие выходные я, Люси и Олеся махнули туда: попариться в баньке, подышать свежим воздухом, ну, и вообще – природа, птички щебечут, парное молоко.
Добраться до деревни можно было только на поезде. Дорога, правда, не такая уж длинная, всего два часа, но проблема состояла в том, что поезд отправлялся в четыре утра.
Вечером в пятницу стали собираться. И, вот незадача, я нечаянно разбила свое зеркальце. «Все, дороги не будет!» – расстроилась Люся. – «Не к добру это!»
«Чушь! Меньше думай об этом!» – успокоила подругу Олеся. Она у нас в сверхъестественное никогда не верила и только смеется над нами, когда мы то плюем через левое плечо, то желания загадываем на счастливые билетики.
Когда мы уже почти вышли из общежития, Олеся вспомнила, что оставила в комнате телефон и поспешила вернуться, не обращая никакого внимания на наши причитания. «Ну, вот, теперь точно что-нибудь плохое случится!» – единогласно решили мы с Люсей.
И надо же, когда наше такси выезжало со двора, дорогу нам перебежала черная кошка! Мы с Люськой, шокированные таким стечением обстоятельств, только переглянулись, выпучив глаза друг на друга. Олеся же, как обычно, только посмеялась над нами: «Ой, как страшно! Сейчас таксист превратиться в толстую крысу, а наш поезд – в грядку с тыквами!» Но до своего поезда мы добрались без происшествий и благополучно нашли свои места в плацкартном вагоне.
Четвертым пассажиром в купе оказался мужчина средних лет, который улегся спать, и через пять минут купе стало содрогаться от ужасного, раскатистого, хрюковато-булькающего храпа. Мы вытерпели минут десять. Вдруг Олеся аж подскочила: «Я читала, что у сердечников так бывает: они храпят перед очередным приступом, им воздуха не хватает. В таких случаях их надо кулаком в грудь ударить, чтобы сердечный ритм восстановить».
Звуки, издаваемые попутчиком, были настолько громкими, что хотелось хоть как-то их прекратить. «Кто бить будет?» – спросила я. Олеся, не долго думая, встала, со всего размаха бац ему по ребрам и быстро-быстро на место. Он – ноль эмоций! Даже не шелохнулся, только чуть потише стал гудеть.
Этот храп был невыносим! Минут через пятнадцать Люся зашептала мне на ушко, хитренько так: «Не желаете сердечника от приступа спасти, а?» «Да, Олеська бить не умеет, сильней надо!» – говорю я, встаю, размахиваюсь и шварк опять ему по ребрам.
На место сесть я не успела. Глаза потерпевшего открылись и он грозно так: «Вы что хулиганите? Ишь, что затеяли: на живом человеке силу свою по очереди проверять! Да не сердечник я, сплю я так! Понятно!»
Мы сделали невинные глазки и мило так заулыбались. Однако Олеся с улыбкой на лице ласково произнесла: «Если вы ТАК спите, летайте самолетами «Аэрофлота», а лучше – пешочком». Попутчик наш спорить не стал, но и ложиться больше не рискнул. Мало ли!
«Вот тебе и твое разбитое зеркало. Видишь, в какую историю попали!» – сказала мне Люся. – «А кое-кто не верит!»
Вот и деревня! Мы ловко спрыгнули с высоких ступенек вагона, и Люся повела нас в сторону бабушкиного дома. Вдруг, метрах в ста от нас видим огромного пса, он с интересом стал разглядывать нас. Мы остановились, что у этой псины на уме, никто не знал. Что делать?
Тут вдалеке появилась фигурка человека, он махал руками и что-то кричал. Мы насторожились. До нас стали долетать обрывки фраз: «…ите! …ите!» Люся с ужасом зашептала: «По-моему, он кричит «бегите, бегите!»» Мы развернулись и как дали деру!!!
На каблуках (другой-то обуви у нас не было) наш бег превратился в пародию: ноги то и дело подкашивались, нас «штормило», то влево, то вправо, через шаг спотыкались! В общем, Лицедеи отдыхают! А когда я очередной раз на своих полусогнутых запнулась, то боковым зрением заметила, что эта громадина нас почти настигла!
«Стойте! Замрите на месте!» – кричу я, и мы встали, как вкопанные. А эта псина завиляла хвостом и стала крутиться вокруг нас, облизывая нам руки. Страх отступил, а на его место пришло облегчение. Пока мы отходили от пережитого стресса, кричащий издали человек, по всей видимости, хозяин лохматого добряка, подошел поближе и говорит: «Я же кричал вам «идите, не бойтесь», а вы чесанули, аж пыль столбом».
|
