|
23 октября 1937 года, 70 лет назад, ледокол «Георгий Седов» вместе с судами «Садко» и «Малыгин» был зажат льдами в море Лаптевых на 75º19' северной широты и 132º25' восточной долготы. Вывести на чистую воду буквально, а не иносказательно, эти три судна было некому – в том же море Лаптевых, но в юго-западной его части, начался дрейф нескольких судов во главе с ледоколом «Ленин» – эти корабли были вынесены из Хатангского залива. Одним словом, лед Северного Ледовитого океана фактически лишил на некоторое время страну ледоколов.
Что значит оказаться в такое время года зажатым во льдах, бывалые моряки представление имеют. Пронизывающий холодный ветер, температура в несколько десятков градусов ниже нуля, белое безмолвие, а главное – полное ощущение безнадежности, когда человек ничего не в силах изменить. Остается только расслабиться и получать кайф от того, что именно тебя угораздило попасть в такую ситуацию.
Самое удивительное, что ситуация возникла абсолютно непредвиденно, в отличие от той, что прогнозировал для себя знаменитый Фритьоф Нансен на своем судне «Фрам» за сорок два года до описываемых событий. Тогда, в 1895 году, норвежец дрейфовал специально, чтобы ознакомиться с обстановкой, как говорится, изнутри. Что получилось у советских моряков, даже сейчас никто толком сказать не может. То ли это было обычное головотяпство и надежда на «авось» до последнего, то ли объективное стечение обстоятельств, но 23 октября начался дрейф.
Как бы там ни было, но как только корабли попали в ледяную ловушку, под это дело тут же была подведена идеологическая база, мол, «Георгий Седов» и иже с ним ищут легендарную Землю Санникова. Что это была за земля? В 1811 году Яков Санников, служивший тогда у купца Ляхова, «увидел» с северного берега острова Котельный высокую землю, к которой он пытался подойти по льду. Но путь ему преградила большая полынья. По словам Санникова, до этой земли оставалось пройти всего ничего – не более 25 километров. С тех пор таинственная Земля Санникова тревожила воображение многих полярных путешественников и исследователей. Ее, кстати, пытался обнаружить и легендарный Нансен, да только так ничего и не нашел…
Во время своего дрейфа «Георгий Седов» дважды пересек район предполагаемой
земли: один раз с запада на восток, приблизительно по 78-й параллели, и
другой раз с юго-востока на северо-запад. Но, увы и ах, земля оказалась плодом воображения Якова Санникова, если хотите, миражом. И чтобы это доказать, понадобилось 126 лет и несколько научных экспедиций.
Есть и еще два важных отличия между дрейфами «Фрама» и «Георгия Седова». Первое – дрейф норвежцев продолжался 1055 дней, а советских моряков – 812 дней, хотя «Георгий Седов» пробыл севернее 85-й параллели в два с половиной раза больше, чем «Фрам». И второе – если на норвежском судне собрались исследователи, подготовленные к научной работе в таких сложных природных условиях, то среди седовцев не было ученых-профессионалов, только один член экипажа, некто Буйницкий, являлся студентом Гидрографического института Главсевморпути и готовил себя к научной деятельности. Но если государством могут управлять кухарки, то любой матрос может заменить собой ученого. Это аксиома той эпохи.
Правда, научное руководство судном все-таки осуществлялось. По рации. Так что экипаж всегда примерно знал, что от него требуется. А учитывая несомненный талант капитана Константина Сергеевича Бадигина, молодого и настойчивого (ему на начало дрейфа не исполнилось 27 лет, а в 30 лет он уже стал Героем Советского Союза), можно было не сомневаться: седовцы сделают не только то, что в их силах, но даже немножко больше.
Когда спустя полгода после начала дрейфа рядом с тройкой застрявших кораблей начали приземляться самолеты и вывозить людей на берег, седовцы отказались покинуть судно. Они были уверены, что через два-три месяца, в разгар лета, к их судну кто-то непременно пробьется, и их экспедиция на этом завершится. Но мечтам не суждено было сбыться: когда летом 1938 года ледокол «Ермак» наконец-то пробился к дрейфующим судам и вывел изо льдов «Садко» и «Малыгин», оказалось, что на «Георгии Седове» во время зимних ледовых сжатий был поврежден руль, и он не мог идти за «Ермаком» даже на буксире. Что оставалось делать? Только превратить судно в плавающую полярную станцию.
|
